Глава 8. Независимость личности

Часть 3. По дороге маргинала

Данная часть книги по своему предназначению является практической. Ранее мы рассматривали различные стороны нашей жизни с целью формирования альтернативной точки зрения на отношения между людьми в обществе. Это требовало определенного теоретизирования для обоснования тех или иных неочевидных утверждений. Теперь же, я надеюсь, читателя уже не нужно ни в чем убеждать. Вы либо согласились с задаваемой мною точкой зрения, либо укрепились в убеждении о моей неправоте. В первом случае вы, наверное, уже готовы более обстоятельно поговорить о том, как реализовать на практике рассматриваемую жизненную позицию или же взять от нее хотя бы частично те элементы, которые вы посчитаете для себя уместными и возможными. Во втором же случае продолжать попытки убедить читателя в своей правоте мне представляются уже излишними. Поэтому далее в тексте данной части книги будет минимум теории и максимум практики.

Глава 8. НЕЗАВИСИМОСТЬ ЛИЧНОСТИ

РЕФЛЕКСИЯ

Анализ собственного психического состояния (а именно так переводится на русский язык психологический термин «рефлексия»), или самокопание, если выражаться житейским языком, является обязательным занятием для маргинала. Ранее я уже неоднократно указывал, что маргинал от человека толпы отличается прежде всего тем, что он совершенно не боится остаться наедине с собой без какой-либо отвлекающей от рефлексии деятельности. Мало того, маргиналу даже нравится копаться в своей душе, как в мешке Деда Мороза, набитом всякими интересными вещами. Без регулярного самоанализа, ревизии состояния своей души человек никогда не сможет уйти от своих различных невротических проблем, которыми его в избытке награждает жизнь в современном обществе. Нерешенность же своих невротических проблем будет сильно мешать любому человеку, желающему быть полноценным и довольным своей жизнью маргиналом.

Поэтому, если представить себе человека, которому опротивела его жизнь «нормального» человека толпы и он хочет найти себя, свою настоящую жизнь и свое место в этом мире, то начинать ему надо с месячника рефлексии. Я обычно использую для этого фразу «выпасть в осадок», когда человек полностью устраняет из своей жизни какую бы то ни было суету, пустопорожнюю болтовню с окружающими — все, что его может отвлечь от самого себя. Для этого полезно бывает удалиться в одиночестве куда-нибудь подальше от цивилизации, например на рыбалку на необитаемый остров, в глухомань, чтобы пореже встречаться с другими людьми. Желательно из достижений человеческой культуры с собой не брать ничего, что не служило бы обеспечению только самых необходимых функций выживания в дикой природе. Книги, радиоприемник или какая-либо еще электронная техника, логические игры (например шахматы) или что-нибудь еще, что обычно человеком используется для того, чтобы занять свое время, — все это надо оставить дома. Единственное исключение надо сделать для толстой тетради и карандаша для фиксации своих мыслей, если к этому потянет. Деятельность в это время должна быть только такой, в которой практически не участвует мышление (например глазеть на поплавок). И вот в таком «осадочном» состоянии надо пребывать до тех пор, пока не появится ощущение ясности в понимании смысла своей жизни. В крайнем случае, можно выйти из такого состояния, если встали вопросы, на которые долго не удается найти ответов, и появилось в связи с этим желание проконсультироваться с психологом или кем-то еще, вызывающим доверие своей житейской мудростью. Но, получив от такого мудреца ответы на свои вопросы, надо срочно возвращаться «в осадок», так как итоговый смысл своей жизни человек может постичь только самостоятельно. Готовых ответов на самый главный вопрос ему не даст никто, кроме него самого.

НЕПОСРЕДСТВЕННОСТЬ, СПОНТАННОСТЬ И ВКЛЮЧЕННОСТЬ В НАСТОЯЩЕЕ

После того как кандидат в маргиналы разобрался с тем, что он хочет от жизни, пора переходить к достижению личностных качеств, выведенных в название данного раздела этой главы. Так как рефлексия дает нам лишь осознание своих невротических проблем, но не устраняет их, то необходимо составить и выполнить (самостоятельно или с помощью специалистов-психологов) программу их устранения как препятствий к достижению настоящей нормы психического здоровья, а не той, какая принята в толпе. Первой составляющей ядра независимой личности является включенность в настоящее, сутью которого является ориентация в этом мире, дающая человеку понимание того, что он хочет от жизни в данный момент. Причем желание это всегда сохраняет его в гармоничном единстве с окружающим его миром по принципу «здесь и теперь», не давая уйти в область призрачных ценностей и ложных страстей мира толпы, сосредоточенных чаще всего либо в искаженно понимаемом прошлом, либо в несбыточном будущем. Вот как описывает эту способность Эрик Берн в книге «Игры, в которые играют люди»: «Включенность в настоящее» означает умение видеть что-то определенное или слышать, например, как поют птицы, причем делать это так, как умеешь именно ты, а не так, как тебя учили. У нас есть все основания полагать, что маленькие дети видят и слышат совсем не так, как взрослые, что в первые годы жизни их отношение к миру более эстетично и менее интеллектуально.

...Маленький мальчик с восторгом смотрит на птиц, слушая их пение. Вдруг приходит «хороший» отец. Он чувствует необходимость принять участие в развлечениях сына и начинает его «развивать». Отец говорит: «Это поет сойка, а сейчас чирикает воробей». Однако, как только мальчик пытается различать птиц, он перестает их видеть и слышать их пение. Теперь он должен видеть и слышать только то, чего хочет его отец. Лишь немногие люди могут сохранить свою детскую способность видеть и слышать. Наверное, поэтому большинство представителей человеческого рода навсегда утрачивают возможность стать живописцами, поэтами или музыкантами, так как они очень рано теряют способность непосредственно видеть или слышать. Это происходит из-за того, что они получают все из вторых рук.

«Включенность» предполагает жизнь в настоящий момент, а не где-то в прошлом или будущем. Рассмотрим в качестве иллюстрации человека за рулем машины, который спешит на работу. Этот пример позволит нам проанализировать некоторые возможности, характерные для американского образа жизни. Три следующие распространенные ситуации представляют собой ответы на главный вопрос: «Где находится сознание человека за рулем, в то время когда его тело в машине?»

1. Главная забота человека за рулем: приехать на работу вовремя. Он — дальше всех от жизни «здесь и сейчас». Пока его тело находится в машине, а сознание уже у дверей учреждения, этот человек совершенно не замечает своего непосредственного окружения, «если только оно не служит препятствием на его пути к дели. Это — «ничтожество». Главная его забота — как он будет выглядеть в глазах начальства. Если же он все-таки опоздает, то может постараться предстать перед начальством запыхавшимся и выбившимся из сил.
2. Человек-Брюзга озабочен не столько тем, чтобы прибыть вовремя, сколько поиском уважительных причин для опоздания. Неприятные случайности: часто и не вовремя загорающийся красный свет светофора, неумелая езда или глупость окружающих прекрасно вписываются в его схему, и в глубине души он рад им. Он тоже не замечает ничего вокруг себя, за исключением того, что вписывается в его игру, так что он как бы «жив наполовину». Тело этого человека — в машине, а его сознание рыщет в поисках недостатков и несправедливости.
3. К третьей категории относятся люди, «включенные» в окружающее, которые никуда не торопятся, потому что живут в настоящем, как бы в гармонии со всем окружающим их миром: небом, деревьями и ощущением движения. Торопиться — значит пренебрегать этим миром и думать только о том, чего еще не видно за поворотом дороги, или о самых обыкновенных препятствиях, или исключительно о себе. Как-то один китаец спешил на электричку. А сопровождающий его европеец заметил, что они могут сэкономить двадцать минут, если сядут на экспресс. Они так и сделали. Когда они сошли у Центрального парка, человек, спешивший на электричку, к большому удивлению своего друга, уселся на скамью. «Если мы сэкономили двадцать минут, — объяснил он, — то можем позволить себе посидеть эти двадцать минут здесь, наслаждаясь пейзажем». Человек, «включенный» в окружающее, знает, что он чувствует, где находится и какое сейчас время. Он знает, что после его смерти деревья будут расти, как и прежде, но он их уже не увидит, поэтому он хочет увидеть их сейчас со всей остротой, на которую способен».

Гармонично слова Берна может дополнить цитата из книги Фромма «Здоровое общество»: «При изучении особенностей мышления отчужденного человека поражает, насколько у него развился рассудок и деградировал разум. Он принимает окружающую действительность как нечто данное: он хочет поглотить ее, потребить, пощупать и манипулировать ею. У него даже не возникает вопроса о том, что стоит за этой действительностью, почему вещи таковы, как они есть, и куда они движутся.

...Создается даже впечатление, что с 19 в. по наши дни произошло заметное нарастание глупости, если под глупостью мы подразумеваем нечто, противоположное, скорее, разуму, чем рассудку. И, невзирая на то, что все ревностно читают ежедневные газеты, имеет место непонимание смысла политического события, что, по правде говоря, пугает, поскольку наш рассудок помогает нам производить оружие, которое наш разум не в силах контролировать. В самом деле, нам известно, как и что делается, но мы не знаем, зачем и почему. У нас много людей с хорошими и высокими интеллектуальными способностями, но наши тесты на интеллект определяют способность запоминать и быстро соображать, а отнюдь не способность мыслить. Все это действительно так, несмотря на то, что среди нас есть люди выдающегося разума, чье мышление не уступает по силе и глубине тем, кого когда-либо знала история. Но мышление таких людей отличается от обычной способности рассуждать, свойственной толпе, и на них смотрят с подозрением».

Второй составляющей является спонтанность, заключающаяся в способности человека реализовывать свое желание тогда, когда оно актуально. Для человека толпы свойственно разнесение появления желания и его удовлетворения. То есть человек толпы обычно удовлетворяет желание, которого либо уже давно нет, либо его никогда и не было, а была лишь навязанная окружением потребность, удовлетворение которой не способно дать истинного наслаждения. Человеку должно быть более важно вести счет (если их вообще надо считать!) своим прожитым дням, которые были наполнены удовольствием и свободны от дискомфорта, чем остающимся дням его жизни, когда он потенциально МОЖЕТ получать удовольствия (но чего обычно не случается). У большинства людей обычно все происходит наоборот, из-за чего их жизнь проходит в бессмысленной суете. Проходящие дни они тратят на погоню за возможностью получать удовольствия, а также на зарабатывание необходимых (по их мнению) для этого ресурсов. Вожделенное время наслаждений, как правило, в жизни таких людей так и не наступает.

Третья составляющая свободной личности — непосредственность поведения — дает человеку возможность реализовывать свое желание именно в такой форме, в какой ему этого хочется, а не той, которая социально одобряема. Когда человек, вместо того чтобы сделать что-то, не задумываясь о возможной реакции, начинает режиссировать свои действия, он становится актером, желающим получить своей игрой одобрение публики. А когда играешь роль, то невольно и сам оказываешься собственным зрителем, начинающим верить своей игровой лжи. И эти ненастоящие эмоции, изображаемые перед толпой, вытесняют истинные, которые должны были возникнуть в результате удовлетворения своего желания. Исполнение роли меняет личность в сторону замещения личности ролью. Если человек конформистски ведет себя в толпе, то постепенно становится человеком толпы в большей степени, чем это было раньше. Поэтому можно утверждать, что социальные ожидания формируют личность того, кто хоть сколько-нибудь начинает на них ориентироваться.

САМОДОСТАТОЧНОСТЬ

После того как человек прошел успешно предыдущие два этапа, его личность становится настолько прелестной, что мало кому удается удержаться от того, чтобы не полюбить себя самым сильным образом. И это становится началом в постижении человеком искусства любви. Трудами многих корифеев мировой психологии тщательно изучено и описано такое явление, как неспособность невротической личности к полноценной любви как к себе, так и к другим. Когда у человека есть серьезные невротические проблемы, его личность просто не в состоянии выработать психоэмоциональной энергии в количестве, необходимом и достаточном для любви к кому бы то ни было. А так как наш герой оздоровил свою душу, то она оказывается в состоянии готовности к этому чувству. И естественно, что первым же объектом для него оказывается столь привлекательная личность собственного хозяина.

Давно уже известно, что когда человека хоть кто-то, пусть и один-единственный субъект, по-настоящему любит, то он может быть счастлив даже в обстановке полной враждебности своего окружения. А раз так, то любовь к себе и является тем «спасательным кругом» маргинала, позволяющим ему выдерживать травлю толпы. Я вовсе не берусь утверждать, что любой человек захочет ограничиваться в своей жизни только любовью к себе, отказываясь от возможности любить окружающих. Дело в том, что в реальной жизни дилемма перед людьми стоит совсем иного рода. Человек толпы из-за душевного нездоровья себя и окружающих вообще никакой (я говорю о настоящей любви, а не о том, что обычно называют в толпе этим словом) любви не
>имеет, в то время как маргинал хоть сам себя-то любит. Поэтому и бесится толпа обычно при виде маргинала, называя его «психом ненормальным», так как чувствует у него более высокую степень счастливости, чем у себя. Что касается любви от окружающих, то здесь маргинал на горьком опыте понимает, что надежд у него никаких, так как они просто не способны на это чувство. Как будто он не пробовал в толпе найти любовь! Но быстро убедился, что шанс у него появится только в том случае, если он встретит в своей жизни другого подходящего маргинала, способного ответить на его чувство взаимностью. Ну а до тех пор он готов удовлетворяться и собственными психоэмоциональными ресурсами. Отсюда и проистекает самодостаточность маргинала, так как он не тешит себя иллюзиями в отношении качества тех чувств, которые может получить у человека толпы. Это делает маргинала нечувствительным к оценке его личности окружающими представителями толпы, так как свои надежды на счастье в союзе с другим человеком он связывает с Алыми парусами (или каким-нибудь другим подобным символом). Очень показателен рассказ писательницы Луизы Уайз об одной ситуации, в которой ей довелось оказаться. Она «однажды вышла из кабины лифта на нижнем этаже гостиницы и была встречена морем фотовспышек — это представители прессы ожидали выхода Элизабет Тейлор. «Вот она!» — закричал один из репортеров. Луиза подняла голову, и другой сказал: «Да это просто никто». — «Ну что ж, и да, и нет, — подумала она. — Кто мы и то, что мы делаем, имеет значение только для маленькой группы людей. Но для них это имеет глубокое значение». Для тех, кто нас любит, если нам повезло иметь круг таких людей, мы всегда кто-то» (цит. по: Майерс Д. Социальная психология). Человек толпы из-за возможного отвержения окружающими испытывает социальную тревогу. Такая тревога столь распространена в современном западном обществе потому, что люди очень далеки от самодостаточности независимой личности. У человека нет страховки в виде самопризнания на случай социального отвержения. Когда личность действительно независима, она оказывается не столь ранима социальным отвержением, так как для нее на первом месте стоит самоуважение и самопризнание. А у человека толпы безвыходное положение: если он не добьется признания у толпы, значит, он НИКТО!

Вот и получается, что для полноты счастья маргиналу требуется не обожание всей толпы, а любовь и уважение только тех людей, чье мнение для него значимо. Такие люди у каждого человека составляют так называемую референтную группу. У маргиналов референтная группа если и есть, то очень маленькая, так как им трудно найти друг друга. И, чтобы беспричинно не огорчаться по пустякам, маргиналам важно не допускать попадания в их референтные группы людей толпы. Принцип «на безрыбье и рак — рыба» в этом случае применять нельзя. Очень показательно в этом плане отношение художника к своей картине в романе Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея». Он показал ее своему другу, но на его восхищенные слова о том, что это шедевр и где ее лучше выставить, чтобы она имела максимальный успех, он ответил: «А я вообще не собираюсь выставлять этот портрет». На недоуменные вопросы друга он лишь сказал: «Я вложил в него слишком много самого себя». После настойчивых просьб друга уточнить сказанное, он объяснил: «Всякий потрет, написанный с любовью, — это, в сущности, портрет самого художника, а не того, кто ему позировал. Не его, а самого себя раскрывает на полотне художник. И я боюсь, что портрет выдаст тайну моей души. ...Я не хочу обнажать душу перед любопытными и близорукими глазами других людей. Никогда я не позволю им рассматривать мое сердце под микроскопом. В это полотно я вложил слишком много души, слишком много самого себя». Получается, что художнику достаточно самому осознавать, что он написал талантливую работу, и услышать оценку близкого друга, для того чтобы испытать полное удовлетворение своей работой. А успех у широкой публики, слава, почет — все это для него незначимо, скорее, наоборот, он будет чувствовать дискомфорт из-за причастности толпы зевак к тайнам его души. Вот это и есть самодостаточность, основанная на любви к себе и своим близким, достойным этого чувства.

КУЛЬТУРНАЯ НЕЗАВИСИМОСТЬ

Самодостаточность маргинала дает ему одно очень важное качество: отсутствие почитания авторитетов. Вообще, авторитет как социальный феномен возможен только в группе психически незрелых субъектов, так как представляет собой некритичное восприятие мнения человека, который ранее своими действиями или словами сформировал у этих примитивов убежденность в своей компетентности. Умный же и личностно независимый человек прекрасно понимает, что даже великий мудрец иногда может ошибаться. А раз так, то любое мнение, любой мыслительный продукт, из которых состоит человеческая культура, независимо от авторства следует воспринимать критично. А это уже закладывает основу свободы маргинала от всего комплекса культурных ценностей, на котором построена вся жизнь общества. Подобная свобода вовсе не означает, что маргинал на каждом шагу попирает все святое для современного человека толпы, шокируя всех своим цинизмом. Никто из сколько-нибудь разумных людей не станет утверждать, что вся культура современного человечества абсолютно никуда не годится и ее надо выбросить, живя только своим умом. Такая свобода дает лишь способность маргиналу выявить при случае какую-либо культурную ценность толпы, с которой он не согласен, отвергнуть ее и заняться поиском ее альтернативы.

Такой отвергаемой маргиналами культурной ценностью западной цивилизации прежде всего оказывается социальный статус как высшая цель жизни людей толпы, а также то, из чего он складывается: богатство, слава, власть. Вэл Нискер в своей книге «Безумная мудрость» рассказал одну историю, приключившуюся с китайским мудрецом Чжуанцзы: «Как-то раз, когда Чжуан-цзы ловил рыбу в реке Пу, от принца Чу прибыли два посланца и предложили ему стать первым министром государства. Продолжая удить рыбу, Чжуан-цзы сказал, не поворачивая головы: «Я слышал, что в Чу есть священная черепаха, которая умерла три тысячи лет назад. Она завернута в покрывало и помещена в ларец, который император хранит в родовом храме. Скажите мне, что предпочла бы эта черепаха: быть мертвой и почитаемой или быть живой и шлепать своим хвостом по грязи?» — «Она предпочла бы быть живой и шлепать своим хвостом по грязи», — ответили два придворных. Тогда Чжуан-цзы сказал: «Убирайтесь! Я буду шлепать своим хвостом по грязи!» Эта притча лучше всего передает жизненную позицию маргинала к названным выше ценностям толпы.

Власть для маргинала просто губительна. Слава ничего хорошего ему не даст, но от нее можно защититься. Славу можно обернуть в деньги, а также от нее можно получить удовольствие. Но верно это только для человека толпы. Для маргинала же это неприемлемо. Защититься от славы можно избежанием публичности и псевдонимом. Что касается богатства, то если оно неожиданно (а все рассматриваемое в этом абзаце подразумевается именно как неожиданное, к чему маргинал не стремился), то негативы не такие уж и страшные, а польза очевидная. Негативом может быть соблазн изменением образа жизни и своего круга знакомых в пользу людей толпы. Когда круг общения определяется богачами с невротичной психикой, то и маргинал со временем рискует превратиться в подобного («бытие определяет сознание»). Польза же состоит в том, что неожиданное богатство может избавить маргинала от необходимости отвлекаться на зарабатывание средств на жизнь. Таким образом, данные факторы социального успеха должны присутствовать в жизни маргинала лишь постольку, поскольку это позволяет заработать на жизнь по принципу разумной достаточности. Сверх этого наличие стремления к власти, славе и богатству в мотивации маргинала свидетельствует о его личностной несвободе. Если же это все незапланированно сваливается на голову, то от первого — власти — надо бежать, от второго защищаться, а третье принимать избирательно (пользу без негатива).

РЕЛИГИОЗНАЯ НЕЗАВИСИМОСТЬ

В любой религии, распространенной в обществе, всегда присутствует сразу несколько аспектов. Одним из них является ритуализация текущей жизни человека, помогающей незрелой личности структурировать свое время жизни. Другим аспектом является использование религии человеком для приобщения себя к толпе, ее исповедующей: «Хочешь стать «нашим» — крестись на икону!» Третьим аспектом может служить некоторая психотерапевтическая функция религии, помогающая человеку справиться с какими-то своими внутренними проблемами. Четвертым аспектом можно назвать систематизацию человеком своих представлений о мире и своем месте в нем. Не берусь сейчас рассуждать о пользе или вреде религии для человека как в целом, так и в частностях. Не стану ратовать и за атеизм как радикальный вариант религиозной независимости. Последнее подходит далеко не для всех, так как последние два аспекта религии скорее полезны, чем вредны, а полный отказ от веры может подорвать душевное равновесие человека. Но в первых двух аспектах религия маргиналу не нужна, а вред от разделяемой с толпой веры может быть огромным, так как официальная религия всегда является социально-культурным механизмом манипуляции толпой. Поэтому в данном разделе под религиозной независимостью подразумевается не свобода от Бога вообще, а неподвластность человека действию религиозных механизмов удержания его поведения в социально приемлемых рамках.

В качестве гибкого варианта религиозной независимости я предлагаю процесс персонализации религии. Суть ее заключается в том, что маргинал создает под свою неповторимую личность индивидуальную религию. В этом данный процесс сильно отличается от подхода тех людей, которые при создании религии исходят из мессианской установки, напрягая свой интеллект для всего человечества. Персонализация религии, даже когда человек в этом процессе опирается на распространенную и устоявшуюся систему верований, может обусловить защиту не только от влияния толпы, но и от устаревания и догматизации религии, так как каждый верующий будет эту религию не слепо принимать, а модифицировать под свою личность, пропуская ее через себя и делая ее СВОЕЙ религией. Естественно, что такая персонализация религии не должна блокировать критичность человека, когда он полностью использует и аналитическую, и синтетическую составляющую своего мышления. Мало того, использование персональной религии дает возможность модифицировать ее в течение всей своей жизни вслед за естественным развитием личности.

Вообще можно выделить условно три подхода к формированию религиозной составляющей личности:

1) пассивный, когда человек слепо и безвольно принимает господствующую в обществе религию;

2) активно-пассивный, когда человек выбирает религию из нескольких доступных;

3) активно-конструктивный, когда человек творит персональную религию на основе своей внутриличностной предрасположенности.

Человеку, чувствующему себя недостаточно компетентным в религиозных вопросах, можно начинать со второго варианта. И уже после того, как человек более-менее освоился в основных положениях новой религии, можно переходить к третьему варианту, критично и творчески подходя к тем или иным элементам религии, которые у неофита вызывают определенное неприятие.

Более радикальный подход предполагает конструирование религии из отдельных «кирпичиков», которые человек получает после анализа нескольких существующих религий, используемых им как исходный материал для своего «конструктора». И совсем уж революционным является конструирование своей религии на «чистом месте» без какой-либо опоры на религиозный архив человечества. Этот подход предполагает максимальную реализацию творческого потенциала маргинала. При этом совсем не надо бояться «изобрести велосипед». Главное в этом вопросе — понимание, что персональная религия есть продукт твоей психической деятельности, и не важно, что она может оказаться очень похожа на какой-нибудь там индейский культ, о котором ты даже и не слышал.

Особенно осторожным следует быть маргиналу с вхождением в состав какой-нибудь секты. Многие секты — это толпы, альтернативные доминирующей в обществе толпе. Такие секты, как волки, являются «санитарами» общества. Они подбирают «слабых и больных» членов общества, т. е. тех, кто выпал или был выброшен из доминирующей толпы, но оказался недостаточно психически силен для судьбы маргинала и готов с радостью влиться хотя бы в альтернативную толпу в виде какой-нибудь секты. И если в доминирующей в обществе толпе у изгоя была хотя бы относительная свобода в силу огромности ее размеров (в большой толпе легче «теряться» из поля ее контролирующего внимания), то многие секты быстро становятся тоталитарными по степени жесткого контроля за соблюдением их членами групповых норм и широте охвата последними всех сторон жизни. Какой-либо личной свободы в такой группе у ее членов нет в принципе.